Психосоматолог: особенности психосоматического клиента
Каждый клиент психотерапевта – особенный. Психосоматические клиенты при всей индивидуальности объединены общими чертами предрасположенностей и механизмом возникновения расстройства.
С точки зрения психотерапии у психосоматического больного есть ряд особенностей и главная из них — он завсегдатай медицинских лечебных учреждений.
Для психотерапевта это создает ряд дополнительных нагрузок (а значит и дополнительных требований) в работе:
- · Гарантированный перенос (пациент при всей ненависти к врачам будет ждать от психотерапевта поведения врача: сам все определи, дай рецепт правильных действий, возьми на себя ответственность за результат, будь всегда доступен). И если в большинстве случаев психотерапевт берет перенос в работу немедленно — с данной категорией клиентов это не совсем эффективно. В переносе придется «пожить». Соответственно, для взращивания доверия между пациентом и психотерапевтом, последнему придется быть директивным некоторое время. В чем проблема? Многие психотерапевты не приемлют директивность, а многие в силу наработанной годами привычки уже и не могут.
- · Ожидание осязаемого результата (пациент обращается для избавления от вполне конкретных физиологических проблем: симптомов, синдромов, болезней). Это тот случай, когда «стало легче на душе» клиенту не достаточно. Мигрень, боли в спине, язва желудка, конверсионная слепота, парез, паралич и т.д. настолько тяжелы в переживании, что клиент будет ориентирован только на освобождение от симптома. Невротический клиент приходит с душевной болью и от нее ищет избавления, понимая, что работать надо с душой. Психосоматический клиент приходит с проблемами в теле (иногда его присылают врачи). И до него еще надо «достучаться», проводя параллели между психикой и телесным симптомом. Это как раз тот случай: «я к Вам пришел, но Вы меня уговорите поработать над собой»…
- · Попытки убежать в психотерапию, отказавшись от медикаментозного лечения (психотерапевту в данной ситуации желательно разобраться, насколько это приемлемо, и если это недопустимо — аргументировать и контролировать этот вопрос). Контакт с лечащим врачом в данном случае очень даже не помешает, но наша медицина еще не привыкла системно смотреть на человека. И хоть Международный классификатор болезней действует с 1997 года, до сих пор большинство врачей категорически отрицательно относятся к самой идее искать психогенные причины болезни.
- Демотивация. Только кажется, что болеющий человек очень мотивирован на прохождение психотерапии. Нет, психосоматический больной – демотивирован, так как он много лет безуспешно ходит по врачам и не получает облегчения. И в силу сложившегося информационного пространства, и вышеоговоренной зашоренности многих врачей, к психотерапии относится как к очередному витку бесконечного хождения по кабинетам.
- В целом достаточно «тяжелые» в работе клиенты: именно данные пациенты годами увиливали от диалога с самим собой по причинам, как правило, глубоким и болезненным.
- · Отрицание своей роли родителем в случае психосоматического расстройства у детей. При психосоматике у ребенка в обязательном порядке возникает необходимость работы с семьей, окружением. Как правило, родители не хотят принять тот факт, что болезнь ребенка – следствие неблагополучного семейного фона, либо личной неблагополучности родителя.
- · Алекситимия. Несмотря на то, что выделяют около 8-10 причин возникновения психосоматики, по моему опыту 90% клиентов страдают алекситимией (сложность определения и выражения эмоций, состояний). Это еще одна нагрузка, особенно для психотерапевтов – халериков, сангвиников. Тут не просто особенность работы с паузой в психотерапевтической беседе. Диалог очень затруднен, а иногда и невозможен для этой категории клиентов. Сессия может состоять из пауз, перерастающих в гробовое молчание… И терапевту приходиться нарушать еще одно профессиональное табу – и помогать клиенту все же облекать в слова слабые сигналы души.
Есть ли методы и направления психотерапии, лучше работающие с психосоматикой, нежели другие?
Безусловно, специалист, владеющий своим методом (любым) профессионально, окажет помощь психосоматическому больному, ведь в итоге причина во внутреннем напряжении, конфликте, неадаптивном поведении.
Но есть особенность.
Психотерапевтические школы разделены на два направления.
Первая придерживается мнения, что не важно, какая болезнь и с чем человек пришел. Работа осуществляется с любым всплывающим в ходе бесед внутренним конфликтом. Связь между болезнью и типом внутреннего конфликта искать бесполезно. Как правило, это школы, практикующие долгосрочные терапии от пары до десятка лет.
Давайте рассмотрим на примере:
Мужчина 45 лет. Неподдающиеся лечению боли в спине. И даже источник боли вроде бы логично определен: несколько протрузий в позвоночнике. Однако сила боли не соответствуют характеру разрушений, не подается обезболиванию, процедуры не приносят облегчение.
В жизни у пациента целый перечень проблем: в личной жизни, в отношениях с детьми, в карьере, в финансах. И все на пределе, все очень остры.
Психотерапия начнется с самой «горячей» на момент обращения проблемы. Далее будет касаться других проблем. С точки зрения душевного состояния и изменений в жизни, человек, безусловно, будет чувствовать облегчение. Но болевая симптоматика исчезнет при проработке именно породившего ее конфликта.
Будет ли человек, страдающий от боли, разрушающей его жизнь работать в психотерапии годами, не видя важного для себя эффекта?
Нет — если боль затмевает все остальные неудобства жизни.
Второе направление психотерапии придерживается мнения, что связь между внутренним конфликтом и симптомом есть, ее можно и необходимо установить. терапия направлена на работу строго в данном поле симптом-конфликт. Это, как правило, краткосрочные терапии от 10 до 50 встреч.
Б.Д. Карвасарский в своем учебнике «Психотерапия. Учебник для студентов медицинских ВУЗов» акцентирует внимание на выгоде для психосоматического пациента краткосрочных направлений.
Именно они нивелируют главную проблему психосоматического больного – зависимость от медикаментозного лечения и нежелание принимать ответственность за свою жизнь. И позволяют прийти к результату максимально быстро.
Особо выделена в учебнике Позитивная психотерапия Н. Пезешкиана. В рамках данной школы, как правило, терапия длиться 20-40 встреч. Необходимо отметить, что направление было создано врачом-неврологом именно для помощи в излечении психосоматических больных. Метод имеет несколько диагностических инструментов, успешно вскрывающих связь между телесным симптомом и конфликтом.
Примером целенаправленного поиска «симптом-конфликт» является Новая Германская медицина, которая имеет систему «отлавливания» ведущего конфликта именно по типу и стадии пораженных тканей организма. Данное направление начиналось с лечения онкологических больных, однако, открытые др. Р. Хамером взаимосвязи с успехом применяются ко всем болезням.
Какая бы ни была школа психотерапии, сегодня достаточно подробно наукой изучены и формула возникновения психосоматического расстройства (карта) и основные предрасположенности к психосоматике.
Именно знание базовых предрасположенностей к психосоматическому расстройству зачастую дают ключ к эффективной помощи. И именно работа с ними отличает работу с психосоматикой от работы с иными проблемами. Это большой и важный пласт, на котором базируется общий успех.
Очень часто понятие «медицинский психолог» отождествляют с психосоматологом. Мол психолог и медицина – значит «оно».
Это неверно. Медицинский психолог оказывает психологическую помощь больному в принятии диагноза и адаптации к новым условиям жизни. Не разбирая, психосоматическая ли природа болезни или обычная. Работает с внутренней картиной болезни и помогает больному находить опору для сопротивления и минимизировать обратное воздействие пораженного органа на ЦНС. Однако эта специализация наиболее удобна для овладения психосоматической специализацией.
Невозможно не затронуть вопрос эзотерического видения психосоматики, которое заполонило интернет (182 000 результатов поиска в googl по запросу «Таблица психосоматики»).
Но существует ли общая для всех линейная связь между конкретными поступками и соответствующим заболеванием?
Например вышеоговоренный случай с болями в спине. Что предлагают таблицы:
| Грыжа межпозвоночного диска | Ощущение, что жизнь полностью лишила вас поддержки | Нужно мыслить: Жизнь поддерживает все мои мысли, поэтому я люблю и одобряю себя. Всё идёт хорошо. |
Безусловно, переключение мыслей на положительный настрой повышает уровень эндорфинов. Но «заговорить» серьезный внутренний конфликт не удастся никогда.
Не говоря уже о том, что механизмов и причин возникновения грыжи несколько и в том числе — неправильный образ жизни (питание, питьевой режим, физическая нагрузка). При стрессовой схеме возникновения грыжи, необходимо учитывать, что суть и причина стресса могут быть разные.
У вышеописанного пациента это была длящееся годами злость на женщину, которую он так и не смог увести из семьи и построил семью с другой, нелюбимой.
Очень интересна и нижеследующая интерпретация — рекомендация для человека в коме:
| Кома | Страх. Избегание кого-то или чего-то. | Нужно мыслить: Мы окружаем себя защитой и любовью. Мы создаём пространство для своего исцеления. |
Мне не понятно, каким образом человека в коме вообще можно заставить мыслить по-другому…
Теория Луизы Хей и подобных авторов разбиваются о соматоформные расстройства, ведь симптомы и болезни могут быть скачущими: то одно болит, то другое…
Но Луизу Хей, Лиз Бурбо и подобных авторов не возможно не уважать. Они буквально прорвали глухую стену между телом и душой и призвали не глотать бездумно таблетки, а слушать свою душу, думать, любить себя и излечиваться, а не залечиваться.
Но психология как наука все же опирается на научную базу и не может игнорировать открытия физиологов.
Что же с названием: психосоматолог?
Такой специализации как «психосоматолог» официально на сегодня не существует. Но если обратиться к классификатору профессий Украины – на сегодняшний день классификация в области психологии устарела и не соответствует действительному положению дел. Мы найдем психолога, но не найдем психотерапевта. Найдем врача-психотерапевта, но по описанию поймем, что речь о психиатре. Однако психиатрия и психотерапия — суть разное. С кведами еще хуже.
Психология, как и медицина очень обширное понятие. Нейропсихолог, социальный психолог, патопсихолог, психолог-педагог, медицинский психолог и еще много иных специализаций требуют углубленных знаний и опыта. Ведь детали решают все.
Напоследок веселое: звонок клиента с болями: «…давайте сразу определимся, я уже был до вас у других психологов. У одного брил иголки у кактуса, у другого кормил ежика печеньем, если Вы также с болью работаете мне этот блеф не помогает»…
Специалисты не были обманщиками: техники визуализации и самовнушения не блеф и прекрасно работают и существенно снижают ощущение боли.
Но не психосоматической.
Психосоматическая боль исчезает сама с разрешением порождающего ее конфликта.
В случае с «бритьем кактуса» предположить неврологическую боль было логично, так как клиент перенес яркую травму. Однако психогенную боль можно и нужно разграничивать с другими видами боли. Поскольку работа с ними не одинакова.
Подводя итоги, хочется сказать вам, дорогие клиенты: «тыжпсихолог», так же не работает, как и «тыжмедик».
Ну зачем у стоматолога лечить почки?
Так и с психологическими проблемами: все же лучше внимательнее подбирать специалиста, удостоверившись, что он по образованию и опыту готов работать с вашим запросом.
Иначе придется кормить не того ежика, не теми печеньками…
В части первой статьи мы останавливались на общем понятии психосоматических пациентов.